По поводу одной февральской даты

День рождения Джалиля в 2017 году имел для меня некоторые любопытные последствия. 16 февраля из телестудии (телекомпания ТНВ) мне позвонила корреспондентка программы «Хәбәрләр» Айгуль Бадретдинова с предложением дать интервью для передачи «Адымнар» о нашем дяде: «...Джалиль ведь был там (в плену – ФБ) не один; были и джалильцы...». Айгуль попросила также приготовить имеющиеся у нас документы, относящиеся к теме беседы. 17-го она приехала к нам домой с оператором. Они сняли документы, книги, фотографии, оба ордена Абдуллы Баттала и даже снимок дорожного указателя «Ул. Братьев Батталовых» с моего телефона (хотя я предлагал прислать им снимок по электронной почте). Поинтересовавшись, не остались ли у него какие-нибудь стихи, она с трудом уговорила меня прочитать два его четверостишия (я не любитель читать с выражением). Рассказал я и о наших поездках к родственникам Гайнана Курмаша, Зинната Хасанова и посещении московской школы № 1186 (см. выше).

А теперь об ожидавшихся, к сожалению, «неожиданностях». На следующий день мы посмотрели программу «Адымнар», и я услышал от самого себя такие слова о казнённых подпольщиках (в переводе с татарского): «Рассказывают, что они попрощались с жизнью, положив руку на Коран, а остальное, извините – фантазия, никто ничего не знает, и что когда их вели на казнь, они пели песню на незнакомом немцам языке».

Меня чуть не бросило в жар: неужели я поставил под сомнение, пели ли они песню по дороге на казнь? Да, от наших современников можно услышать всякое; вспомните хотя бы речь о Джалиле «заслуженного писателя республики Алтай» на митинге 2016 года (см. выше): «Он, умирая, шёл... он шёл, распевая; он, умирая, пел в тюрьме, в темноте... это он - талант...». Но исследователи истории группы Курмаша писали, что песню осуждённых слышал тюремный священник Г. Юрытко, поэтому такому свидетельству можно доверять.

Хорошо, что я, извлекая урок из подобных случаев, записал нашу беседу на диктофон. Вот что было сказано о последних мгновениях жизни подпольщиков. Вопрос Айгуль: «Как вы думаете, о чём они думали в последние минуты своей жизни?» - Мой ответ через несколько секунд размышлений: «Трудный вопрос… Никто ещё не давал на это ответа. Рассказывают, что они попрощались с жизнью, положив руку на Коран, который принёс мулла, а остальное, извините – фантазия, никто ничего не знает. Но зато известно, что никто не назвал имён, не выдал товарищей по борьбе; все выдержали мучения, никто не испугался, и все погибли как герои, и что когда их вели на казнь, они пели песню на незнакомом немцам языке».

В заключение позвольте небольшую цитату о телевидении. «…Есть тысячи способов перекроить на экране… умного в дурака. И оно (телевидение – ФБ) ими пользуется».

Извините за резкость приведённого выражения, хотя я и так сильно сократил довольно крепко сказанное бывшим депутатом, вице-спикером Госдумы, министром Ириной Хакамадой в её книге «Sex в большой политике» (Москва, 2006 г.) - чтобы не обижать пришедшего к нам корреспондента, действительно милого человека. Да, меня не изобразили дураком, но попробуйте после такого изложения оправдаться перед теми, кто знаком с историей группы Курмаша, но не знаком с методами создания телепередач!

Вообще-то оправдываться мне давно не приходилось, но это только потому, что исходя из личного опыта, я давно перестал предупреждать родственников и друзей о своём появлении на телеэкране…

Ниже приведено видео со сравнением двух вариантов одного фрагмента этого интервью - эфирного и изначального:

[su_youtube_advanced url="https://youtu.be/AFQW-743YjE" width="400" height="300" rel="no" fs="no"]

А вот слова кандидата филологических наук, «джалильца-учёного» (так в титрах: «җәлилче-галим») Ханафи Бадыгова (в книгах - «Канафи Бадыйков») вызвали недоумение. По закадровым словам ведущей, он объясняет, что большое влияние на формирование Джалиля как поэта оказали семья и школа. Далее сам «джалилец» сообщает, что поэт уже до войны писал стихи и поэмы, разоблачающие фашизм.

Во-первых, на формирование ВСЕХ людей, а в будущем – и на род их занятий решающее влияние оказывают семья и школа, а также детский сад (разумеется, если кто туда ходил); в следующую очередь - и другие родственники, дворовые товарищи и даже известные в обществе личности. Неужели для того, чтобы придти к такому выводу, нужно быть учёным, сорок лет (так сказала ведущая) изучавшим творчество одного поэта?

Во-вторых, был бы благодарен, если бы кто-нибудь ответил мне на естественный вопрос: что это за стихи и поэмы, тем более довоенные, в которых Джалиль разоблачает сущность фашизма? Где только я не искал, но нашёл упоминание лишь двух поэм: «Пройденные пути», написанной в 1924-29 годах «на темы революции и гражданской войны», и «Почтальон» - в 1938, где «показана трудовая жизнь сов. молодёжи, её радости и переживания». Отдельные стихи, разоблачающие фашизм, появляются у поэта только в плену.

Кстати, джалильцами до сих пор называют товарищей Джалиля, казнённых вместе с ним, ну и, пожалуй, жителей посёлка Джалиль Сармановского района Татарстана. (На выезде из посёлка на щите так и написано: «Хәерле юл, җәлиллеләр!» - «Доброго пути, джалильцы!»). А может, и мне представляться джалильцем, ведь я не только несколько лет изучал историю подпольной группы, в которую привлекли Джалиля, но и родственник одного из его товарищей? Хотя нет, не получится: учёный тридцать пять лет исследовал стиль стихов из «Моабитской тетради», подсчитывая количество «Онегинских строф», эпитетов, метафор и пр., в результате чего защитил кандидатскую диссертацию, подготовил докторскую и написал свыше пятидесяти научно-популярных трудов (из предисловия к его собственной статье «Муса Җәлилнең әсәрләренең поэтик лингвистикасы» в журнале «Казан утлары» № 2, 2016 г). А я всего лишь, смешно сказать, перелопатил доступную литературу по истории подпольщиков, поговорил с одним из них, посетил родные края казнённых – кого смог найти - и пару раз съездил в Германию, в результате вместо научных трудов лишь описав всё увиденное на этом нашем семейном сайте...

Оценка художественных произведений, исходя из количества использованных в них слов, напомнила мне один выпуск сатирического киножурнала «Фитиль» 1970 года под названием «Хобби».

Как говорится, «найдите десять отличий»… Я назову одно. Герой киносюжета, хоть и вымышленный, сначала всё-таки «исследовал» сочинения, причём любых авторов, и только затем делал вывод об их гениальности…