Митинг-2023

Ранее я говорил, что не считаю себя вправе упрекать организаторов митингов, посвящаемых памяти членов подпольной группы Курмаша (официально - «Джалиля и джалильцев»), по поводу их сценариев: а что бы мог написать я при отсутствии новых фактов из истории легиона «Идель-Урал»? Очевидно, из-за творческих мучений с проведением этих, ставших рутинными митингов один из его бессменных организаторов – Союз писателей Татарстана даже начал постепенно отходить от участия в них, в чём я их понимаю.

Конечно, на митингах постоянно присутствуют и выступают наши писатели, которых я сам же впоследствии упоминаю, но я говорю именно об их организаторах. В этом году таковыми были названы Министерство культуры и Союз писателей РТ, но автором сценария оказался один заслуженный деятель искусств Татарстана (Фардия Сафаргалиева), а ведущим – другой заслуженный деятель искусств (Ильдар Кыямов); действующий на сегодня председатель Союза писателей РТ Ркаиль Зайдулла, после своего избрания на этот пост один раз выступив со стандартной речью на митинге 2021 года, больше на них не появлялся. (Я его понимаю: сколько можно пытаться сочинить новый текст на заданную тему из одного и того же набора слов...). Члены Союза писателей, кто двадцать пятого приходит к Кремлю, просто стоят вместе с прочими зрителями; двое-трое из них произносят стандартные слова перед телекамерами для вечерних выпусков телевизионных «Новостей», и ещё столько же декламируют с трибуны свои очередные стихи ни о чём, но с именем Джалиля. У меня нет желания постоянно иронизировать над многими выступающими на августовских митингах, и я с удовольствием закрыл бы этот наш сайт, но каждый год на них приходится видеть попытки произнести всё более «многоэтажные» комплименты одному и тому же герою.
Заместитель руководителя Исполкома Казани по социальным вопросам, моя знакомая по телестудии Гузель Сагитова поприветствовала гостей митинга и отдельно – дочь «главного» героя на высочайшем профессиональном уровне: «...Я приветствую вас от имени руководителя города и от себя лично. Муса Джалиль – это выдающаяся, и не только выдающаяся – историческая личность. Его имя давно переросло эту черту и стало символом мужества, силы духа и несокрушимой веры. Такие личности и символы – это точка опоры народа...». Значит, по мнению руководства города, товарищи «точки опоры народа» так и не преодолели некие загадочные «черты», а Джалиль по своей значимости, оказывается, и через семьдесят девять лет после смерти продолжает перерастать их всех, в том числе Гайнана Курмаша, своего командира…
Дочь Джалиля Чулпан Мусеевна сообщила, что благодаря некоему «Татнефть-наследие» она с семьёй посетила родную деревню своего отца Мустафино, города Оренбург и Орск, и что недавно начались рейсы речного судна «Метеор» с именем Мусы Джалиля, «И это – память». (В 2020-ом году она говорила: «…Мы прилетели в Казань с семьëй на самолëте, носящем имя Мусы Джалиля... Это говорит о том, что память жива»). Появление судна с именем Джалиля, о чём сообщало агентство «Tatar-inform» ещё 4-го августа с.г., меня не удивило. После присвоения его имени двум океанским лайнерам (в 1966 и 2016 годах), а затем самолёту, этого следовало ожидать. А учитывая разнообразие существующих транспортных средств, представьте, скольким ещё из них, по зародившейся «традиции», нужно дать это заветное имя, чтобы, не дай бог, память о поэте-герое не прервалась. Хотя, на такой случай есть конференции, митинги и т.п; ну и, конечно, в его честь всегда можно открыть очередной памятник...
…Позже из интернета я выяснил, что «Татнефть-Наследие» – это «Автономная некоммерческая организация «Центр содействия сохранению исторического и культурного наследия. Центр создан с целью сохранения, изучения и популяризации культурного, исторического и духовного наследия Республики Татарстан…».
Речь доктора исторических наук Искандера Гилязова вызвала у меня противоречивые ощущения. Конечно, даже доктор исторических наук, профессор, действительный член Академии Наук Татарстана не обязан на каждом мероприятии сообщать об очередной редкой находке в иностранных архивах, как было на прошлом митинге, а может просто поделиться с собравшимися своими чувствами. Насколько я могу судить, Искандер Аязович – очень информированный историк, но, к сожалению, его выступления иногда бывают сильно «разбавлены» расплывчатыми выражениями, как, по-моему, произошло и сейчас.
Гилязов, в феврале этого года побывавший в Берлине, сказал: «Здание тюрьмы Плëтцензее не сохранилось, оно разрушено, но сохранилось маленькое строение с гильотиной. Я очень долго стоял там в задумчивости. Наверное, историку иногда нужно наблюдать, прикасаться к прошлому. ...Знаете, в такие моменты в голову приходят всякие удивительные чувства, удивительные мысли. – И далее, после напоминания количества казнённых на гильотине человек: - Вот мы ставим вопрос: в чём заключается их подвиг, этих творческих людей (казнённых подпольщиков – ФБ), и на этот вопрос даём разные ответы. Конечно же, это – стихи Джалиля; конечно же – совершённые ими действия... Мы видим подвиг и в их смерти; враги приговорили их к такой смерти». («Плëтцензее төрмәсенең бинасы сакланмаган, ул җимерелгән, ләкин гильотина урнаштырылган кечкенә генә бина сакланган. Шунда оза-ак кына уйланып тордым. Тарихчы кешегә кайвакыт үткәннәргә кагылып китү, күзәтү кирәктер. ...Беләсезме, ул вакытта әллә нинди гаҗәп хисләр, әллә нинди гаҗәп фикерләр башка килә. ...Менә без алар, иҗатчылар батырлыгы нәрсәдә, дигән сорау куябыз да, шул сорауга төрле җавап бирәбез. Әлбәттә, ул – Җәлилнең шигырьләре; әлбәттә, җәлилчеләр кылган гамәлләр... Аларның үлемендә дә без батырлык күрәбез; аларны дошманнар шундый үлемгә хөкем иткәннәр»).
«Наверное, историку иногда нужно прикасаться к прошлому». Разве обращение к прошлому, причём постоянное, не является профессиональной обязанностью историков? И «в такие моменты» людей, и не только историков, конечно же, посещают всякие чувства и мысли. Один из вариантов ответов на вопрос, в чём состоит подвиг подпольщиков, по Искандеру - «Конечно же, это – стихи Джалиля». Да, это тоже результат их подпольной борьбы, но, выходит, стихи, которые писали и другие из «этих творческих людей» в ожидании казни, нельзя назвать подвигом, и они лишь создавали условия для творчества «главному поэту» - Джалилю? Другой вариант ответа, что их подвиг заключается в совершённых ими действиях (кто бы мог подумать!), видимо, не мог придти в голову простым смертным, не историкам. Подвиг любого героя заключается в том, что именно он совершил; а что, бывает иначе? И смерть любого участника войны на поле брани, я считаю – тоже подвиг, а не только казнённых в плену. И, разумеется, на вопрос, в чём состоит подвиг членов группы Курмаша, все отвечают по-разному. Например, все мы видели, как немалая часть общества после презентации в 2015 году фильма о легионерах «Война непрощённых» заявила, что этот фильм прославляет предателей...
Точно так же, как Гилязов, в 2021 и 2022 годах выразился член Союза писателей Татарстана Зиннур Мансуров: «…Я посетил тюрьму Плетцензее, где очень долго простоял в раздумьях у зловещей /печально известной/ гильотины. Тяжелейшие чувства овладели мною...». Когда в 2009-ом году мы с дочерью приезжали в Берлин, глава местного татаро-башкирского культурного центра Венера Вагизова пояснила нам, что тюрьма Плëтцензее до сих пор используется для содержания малолетних преступников (такие же сведения и сейчас можно увидеть в интернете). Не буду спорить по этому поводу; как знать, может быть, через четырнадцать лет после той нашей поездки она и была снесена. Но как понять слова про гильотину, если она была уничтожена сразу после войны? Если бы Искандер выразился, например, так: «...Сохранилось маленькое строение, где когда-то стояла гильотина...», вопросов у меня не возникло бы. Обращаю ваше внимание, что, как всегда, прямую речь ораторов, о которых идёт речь, я привожу дословно, по диктофонной записи. И какой, по-вашему, вывод сделают слушатели, абсолютное большинство из которых не имеет никакого представления о тюрьме Плëтцензее, о наличии в настоящее время в её мемориальной части («маленьком строении») гильотины, только по таким словам известного историка?
Казалось бы, чего проще – подойди к доктору наук после его выступления и спрашивай что хочешь. Не тут-то было: на каждом митинге один за другим к тебе подходят знакомые, из-за чего обо всём, что было сказано на трибуне, оставалось узнать только по возвращении домой, прослушивая запись с диктофона. А поскольку из множества людей, которым я задавал вопросы после их высказываний, за много лет более или менее по существу мне ответили лишь трое, я обратился к Насуру Юрушбаеву – знакомому с 2019-го года режиссёру, автору документальных фильмов, прожившему в Германии около тридцати лет, изучавшему историю группы Курмаша по немецким архивам и, разумеется, не раз бывавшим в мемориальной части Плëтцензее. Насур, который за три дня до этого нашего разговора как раз вернулся из Германии, ответил, что о повторной установке гильотины, уничтоженной сразу после войны, не может быть и речи.
Лауреат государственной премии имени Тукая, народный поэт Татарстана Радиф Гаташ прочитал своё стихотворение с такими строками: «Я – любитель имён. Не удивляйся, не спрашивай: «Почему?». Мне нравятся имена Байрона, Пушкина, Джалиля. Джалиль и джалильцы – песни о них наших поэтов сегодня как будто звучат на этой площади...». («Мин – исемнәр яратучы/. Гаҗәпләнмә, «Нигә?» димә;/ Байрон исме, Пушкин исме/ Җәлил исеме ошый миңа./ Җәлил һәм җәлилчеләр - алар турында/ шагырьләребезнең язган җырлары/ Бүген шушы мәйданда/ Яңгырый шикелле...»). Правда, непонятно, есть ли в этом отрывке рифма, но этот сущий пустяк был с лихвой компенсирован громогласной декламацией стихотворения, благодаря чему автор, несомненно, сразу обратил на себя всеобщее внимание. Особенно голос лауреата усилился на слове «Җәлил», к тому же растянутом, как будто автор умолял: ну поверьте же мне, как я люблю эти имена! И, представьте себе, я верю Гаташу. Мы видим, сколько людей не мыслят себе жизни без имени Джалиля, вставляя его в свои стихи, пьесы, романы, диссертации и пр. – кто же не любит своих кормильцев. Правда, они вынуждены пренебрегать фактами, которые могут подпортить доверие к их сочинениям, но какое для них это имеет значение...
Как следует из репортажа в «Татар-информ» за 25 августа «Чулпан Җәлилова әтисе һәйкәле янында: Дистә еллар монда киләбез, әмма кайгы хисе кимеми», заместитель председателя Союза писателей РТ Ильсияр Иксанова (на митинге мне не удалось послушать её без помех) сказала, что «...Творчество джалильцев постоянно продолжается. Подвиг Джалиля и его соратников ...показывает всему миру, кто мы такие. Их прерванное творчество стало примером для других творцов. В мир пришли и будут приходить произведения о них». («Татарстан Язучылар берлеге рәисе урынбасары Илсөяр Иксанова җәлилчеләрнең иҗаты һәрвакыт дәвам итүен әйтте. Муса Җәлил һәм аның көрәштәшләре батырлыгы - ...бөтен дөньяга безнең кем икәнне аңлата торган зур батырлык, каһарманлык. ...Аларның өзелгән иҗатлары башка иҗатчыларга үрнәк булды. Алар турында әсәрләр дөньяга килде һәм киләчәк»).
Заявление, что люди, погибшие семьдесят девять лет назад, продолжают что-то творить – это продолжение темы оккультизма, начатой Иксановой в прошлом году (тогда она сообщала о неких уникальных способностях поэта-героя); и подпольщики-курмашевцы не известны во всём мире. (Обоснование этого я приводил в предыдущих статьях). А вот с последними словами Иксановой я могу согласиться: сочинения о подпольщиках пока ещё будут появляться. (Точнее, об одном Джалиле).
В выпусках телевизионных новостей я не увидел каких-либо противоречий фактам; мне только показались любопытным, как упомянули товарищей Джалиля в «Татарстан хәбәрләре» (канал ТНВ). Там и диктор, и корреспондент почему-то отдельно перечислили пятерых подпольщиков из одиннадцати, только диктор их общее количество назвал перед этим перечислением, а корреспондент – после. Диктор: «Двадцать пятого августа 1944 года в берлинской тюрьме ПлетцЕнзее были казнены одиннадцать человек – поэт-герой и его боевые друзья. Среди джалильцев есть такие личности, как писатель Абдулла Алиш, Гайнан Кормаш, Фуат Булатов, Гариф Шабаев, Абдулла Баттал…». («...1944-нче елның егерме бишенче августында Берлинның ПлетцЕнзее төрмәсендә унбер кеше - каһарман әдип һәм аның көрәштәш дуслары җәзалап үтерелгән. Җәлилчеләр арасында язучы Абдулла Алиш, Гайнан Кормаш, Фуат Булатов, Гариф Шабаев, Абдулла Баттал кебек шәхесләр бар...»). Корреспондент: «Гайнан Курмаш, Фуат Сейфульмулюков, Абдулла Алиш, Фуат Булатов, Гариф Шабаев. Каждый год в этот день вместе с Мусой Джалилем вспоминают и десятерых его соратников». («Гайнан Кормаш, Фуат Сәйфельмөлеков, Абдулла Алиш, Фуат Булатов, Гариф Шабаев. Ел саен бу көнне Муса Җәлил белән бергә аның ун көрәштәшен дә искә алалар…»). Видимо, в редакции «Татарстан хәбәрләре» решили найти новую форму подачи старого материала (что, конечно, хорошо), только для меня, например, осталось непонятным: в дикторском списке из одиннадцати подпольщиков писателем сочли одного Алиша? И в чём был смысл выделения из группы равноправных героев своей, отдельной группы? Если бы вдруг открылись факты об особо важной роли в подпольной деятельности какой-то отмеченной пятёрки – другое дело, но о случайности такого выбора говорит хотя бы то, что эти списки, составленные сотрудниками одной и той же редакции, отличаются друг от друга. Поэтому идея составления таких «боевых пятёрок», по-моему, оказалась не совсем удачным творческим приёмом.
Любопытно, что и в известном фильме «Война непрощённых», презентация которого состоялась в Москве в 2015 году, когда речь заходит о группе Курмаша, закадровый ведущий в середине фильма сначала перечисляет имена всех её членов (в порядке казни), а через двадцать три секунды вдруг, без объяснения причин, опять называет пятерых подпольщиков - А. Алиша, Р. Саттара, Ф. Булатова, Г. Шабаева и М. Джалиля. Единственное, что объединяет все эти списки, кроме совпадения количества имён – всем их составителям приглянулись Алиш, Булатов и Шабаев…
Как и в 2021-ом году, на митинге мне встретился автор романа «Ватан» Рафис Курбан. Мы столкнулись, идя в толпе навстречу друг другу и, видимо, от неожиданности он протянул руку и поздоровался со мной; я ответил ему, и мы прошли дальше своей дорогой. По сравнению с 2021-ым годом это, может быть, и прогресс – тогда он не ответил на мой кивок. Но было бы ещё лучше, если бы он решился на деловую встречу со мной для выяснения фактов, на основании которых я так низко оценил этот его роман. Только, к сожалению, видя голословные хвалебные характеристики, которые Курбану как писателю без малейшего анализа его произведений время от времени дают его знакомые, я думаю, такая встреча вряд ли состоится.