Об одной знаменательной февральской дате

15 февраля 2019 года я в третий раз посетил школу № 15 Казани. Я встречался с четырьмя классами: двумя четвёртыми, девятым и восьмым (перечисляю в порядке очередности встреч). На этот раз я показывал школьникам и орденскую книжку к ордену Великой Отечественной войны I степени, которым были посмертно награждены члены группы Г. Курмаша согласно Указу президента СССР М. Горбачёва. Ученик «последнего» - восьмого – класса Никита по окончании нашей встречи задал мне вопросы: в каком лагере содержались военнопленные, ставшие подпольщиками; где находился лагерь Освенцим и когда он был освобождён. Было приятно не только то, что кто-то проявил такой интерес к истории, но и то, что Никита уже знал ответы, и лишь проверял себя. Поэтому я в знак уважения пожал ему руку.


В своих рассказах я назвал и предстоящую знаменательную дату – исполнение 27 февраля этого года ста лет со дня рождения руководителя подпольной группы Гайнана Курмаша. Отметив исключительную роль Курмаша как организатора подпольной ячейки, я выразил сожаление, что его день рождения, как всегда, останется незамеченным.

28 февраля в одной из городских библиотек я просмотрел последние выпуски газет и журналов, а позже – и выпуски новостей на канале ТНВ, но, к сожалению, эта дата была упомянута лишь в электронных газетах Intertat.ru и Matbugat.ru в рубриках, обычно называемых календарями памятных дат. Если на Matbugat.ru в столбце «Дни рождения» («Туган көннәр») пару дней (начиная с 25-го) просуществовала повторяющаяся каждый год строчка: «27 Февраль Гайнан Кормаш (1919-1944)», то отклик Intertat.ru на столетие со дня рождения Курмаша в этом году был оригинальнее. 27-го в их «Татарском календаре» вместе с «классической» фотографией героя появилась такая запись: «Гайнан Курмаш, организатор легиона Идель-Урал, джалилец. День рождения 27.02.2019» («Гайнан Кормаш Идел-Урал легионын оештыручы җәлилче туган көн 27.02.2019»).

Вообще-то легион Идель-Урал создало («организовало») немецкое командование, чтобы использовать военнопленных нерусской национальности в войне против Красной Армии, как и утверждается во всех источниках. Расхождения есть только в деталях, которые ничего не меняют; например, профессор МГИМО МИД России А. Ахтамзян пишет, что «Инициатором создания легиона из волжских татар считали Шафи Алмаса...» («Муса Джалиль и его соратники в Сопротивлении фашизму»; в книге 2006 года издания это на 33 стр.), а заведующий Казанским музеем Великой Отечественной войны М. Черепанов говорил мне, что создать легион предложил Гитлеру полковник К. Штауффенберг (один из будущих участников покушения на Гитлера в 1944 году). Значит, по версии Intertat.ru от 27 февраля, Курмаш оказывается единомышленником немцев…

Когда на следующий день, освободившись от дел, я собрался дать комментарий на этот «ляп», я увидел в этом издании уже целую статью – «Нереабилитированный герой: сто лет со дня рождения руководителя группы джалильцев Гайнана Курмаша» Венеры Валиевой. («Реабилитацияләнмәгән каһарман: җәлилчеләр төркеме җитәкчесе Гайнан Кормашның тууына 100 ел». В ней сообщалось, что в республике Марий Эл прошли республиканские и городские Курмашевские чтения, в деревне Куянково вспоминали Курмаша, и приводилось три интервью). Поэтому в своём комментарии, отправленном в редакцию, я сначала поблагодарил её за то, что они не забыли юбилей такого героя, а затем отметил и ошибку в их «Календаре». Учитывая не ослабевающую с годами, мягко говоря, путаницу в освещении истории подпольной группы Курмаша, позвольте дать оценку этой, в целом неплохой, и неожиданной для меня статье.

Понятно, что журналисты, касающиеся темы войны, не обязаны досконально знать её историю и поэтому всего лишь повторяют всё, что им скажут. Но повторение из года в год во всех статьях о казнённых подпольщиках одних и тех же сомнительных утверждений, по которым я пока так и не получил исчерпывающих разъяснений, также вынуждает меня повторять уже высказанные ранее аргументы (все они есть на этом сайте). Итак.

Даже в день столетия со дня рождения Курмаша его назвали руководителем «группы джалильцев». Обратимся к авторитетам. М. Черепанов: «Подпольная работа в легионе «Идель-Урал» началась до того, как Джалиль получил возможность к ней подключиться. …«Разложение» легиона – заслуга других наших земляков, реабилитированных в советской истории лишь под именем «джалильцев» («Были ли легионеры джалильцами?», стр.206); «Наоборот, именно факт успешного восстания (батальона № 825 – ФБ) укрепил Джалиля в решении подключиться к важной и опасной работе подпольщиков, а не только писать стихи о своей любви к Родине, сидя в бараке лагеря» (стр. 182).

Кандидат исторических наук Рустем Гайнетдинов: «В ряде публикаций прошлых лет прослеживалась тенденция связать восстание в 825-м батальоне с именем Мусы Джалиля. Лишь в последние годы появились исследования, в которых доказано, что восстание в батальоне было подготовлено без участия поэта-героя. …Наоборот, по имеющимся документальным свидетельствам, восстание в первом батальоне оказало сильное влияние на поэта и стало мощным стимулом для подключения к антифашистской работе, и не только для него» («Переход 825-го батальона легиона «Идель-Урал» на сторону белорусских партизан»; http://www.kremnik.ru/node/422596).

Так почему не признать факт, прозвучавший, в том числе, из уст «джалиловеда № 2» Рафаэля Мустафина ещё в 2002 году, что именно Курмаш был организатором подпольной группы и, как следствие, её руководителем, и на этом основании начать называть товарищей Джалиля и его самого курмашевцами? Если это кого-то насмешит или, что более вероятно, возмутит, вот мнение профессора Абдулхана Ахтамзяна: «Документ (приговор Имперского суда подпольщикам – ФБ) даёт юридическое основание, чтобы считать группу Курмашева группой Сопротивления нацизму. …Эту группу советских военнопленных татарского происхождения правильнее и точнее было бы называть «Группой Курмашева…» (стр. 113).

Начало статьи (даю в переводе): «По мнению историков, если идеологическим руководителем подпольной организации легиона «Идель-Урал» был Муса Джалиль, то Гайнан Курмаш отвечал за её военную сторону. По мере появления новых сведений об организации её начали называть и так: группа Джалиля—Курмаша».

Перед этим я привёл мнения конкретных уважаемых историков, с трудами которых мне удалось ознакомиться, а какие историки имеются в виду в этом утверждении? Здесь не названы ни их имена, ни главное – их аргументы; нет и ссылок на показания участников событий и документы, где они зафиксированы. Поэтому приведённая цитата, извините, не вызывает доверия, потому что по мере появления «новых сведений» подпольная группа должна была начать называться именно группой Курмаша.

Далее: «Будучи профессиональным разведчиком, именно 22-летний Гайнан Курмашев был назначен руководителем подпольной организации в легионе». («Профессиональ разведчик булу сәбәпле, легиондагы яшерен оешманың җитәкчесе итеп нәкъ менә 22 яшьлек Гайнан Кормашев билгеләнә»).

Я бы сказал, эта фраза наилучшим образом иллюстрирует степень потери обществом понятия об истории группы Курмаша. Кто-нибудь, да хоть бы специалисты по истории Великой Отечественной, сможет объяснить с учётом приведённых выше цитат, как её понимать? Выходит, некто очень влиятельный создал в плену подпольную группу, а затем НАЗНАЧИЛ профессионального разведчика руководить ею?

И, наконец, несколько щекотливое для меня место в статье: «Доктор исторических наук Искандер Гилязов отметил, что у подпольной группы в легионе «Идель-Урал» было два руководителя. Это: Муса Джалиль и Гайнан Курмаш. Гайнан Курмаш – военный, организатор, Муса Джалиль – идеолог, вдохновитель, больше игравший роль символа. «Но всё равно мы не вправе принижать роль обоих. Эту группу нужно называть группой Гайнана Курмаша и Мусы Джалиля» - сказал /И. Гилязов/».

(Правда, до 4 марта начало этого абзаца выглядело так: «...У ЛЕГИОНА «ИДЕЛЬ-УРАЛ» было два руководителя. Это: Муса Джалиль и Гайнан Курмаш...». Но это нормальное исправление ошибки, за что автору спасибо. Любопытно только, что с утра 6 марта мой комментарий вообще исчез; тогда странно, как терпели его присутствие целых пять дней?).

Казалось бы, вот и названо имя специалиста, считающего Джалиля пусть не единственным, но руководителем подпольщиков, о чём я спрашивал выше. Но тогда кому из названных здесь мною уважаемых историков верить?

К сожалению, когда я читаю интервью И. Гилязова, то всё чаще чувствую себя в затруднительном положении. С одной стороны, он изучал германские архивы, что вызывает уважение. С другой стороны, в последнее время его интервью всё больше наполняются общими фразами, вытесняющими главную тему. Да, некоторые утверждения Черепанова, Ахтамзяна и Р. Мустафина для меня неубедительны, но, учитывая также услышанное мною от историков Германии, при оценке роли в плену Курмаша и Джалиля я склонен верить им, а не Гилязову. Увы.

К приведённым выше аргументам добавлю одно соображение.

Если только после известия о восстании первого посланного на фронт батальона (№ 825) Джалиль надумал присоединиться к подпольщикам, то как Курмаш смог достичь успеха в агитации легионеров без идеологической поддержки вездесущего политрука-«вдохновителя»? А поскольку немецкое командование готовилось отправить на фронт три батальона, логично предположить, что два следующих - № 826 и 827, не будь они вовремя задержаны, последовали бы примеру первого, сразу по достижении фронта перешедшего на сторону партизан, потому что легионеры из этих и последующих батальонов совершали побеги, присоединяясь к местным партизанам. Это значит, что Курмаш с меньшим на тот момент количеством сподвижников переагитировал не один, а три батальона без опёки «идеолога-символа».

Позвольте «каверзный» вопрос. Если бы в состав подпольной группы не вошёл, скажем, Баттал, она что, развалилась бы? Её деятельность была бы парализована? Очевидно, нет. А если бы к подпольщикам не примкнул Джалиль? Очевидно, ответ – в предыдущем абзаце.

К слову, это одно из немногих мест, в которых я согласен с Гилязовым: Джалиль больше играл роль символа. Правда, не столько в плену, сколько в наши дни, посмертно… Несомненно также, что роль Курмаша действительно до сих пор принижается, но кто и когда принижал роль Джалиля? Скорее наоборот, ему приписываются «лишние» заслуги, среди которых «традиционная» - роль руководителя группы. Хотя, как хорошо выразился М. Черепанов, «Такие «приписки» только компрометируют (читай «принижают» - ФБ) Джалиля». («В чём заключался подвиг Джалиля?», стр. 181).

Насчёт общих фраз. 15 февраля 2019 года в Intertat.ru появилось интервью: «Семь вопросов к Искандеру Гилязову о Мусе Джалиле» («Искәндәр Гыйләҗевка Муса Җәлил турында җиде сорау»). Третий вопрос корреспондента: «Как вы воспринимаете разговоры о личной жизни исторических личностей, например, о жёнах того же Мусы Джалиля?». Ответ: «Ну, это уже никуда не годится. Хватит уже пережёвывать личную жизнь человека! Это ведь не лезет ни в какие рамки. Было – было. Он же как-то не изменял... Первая жена, вторая жена – ну и что? Не считаю это нужным...».

Я, как вы понимаете, с особым интересом слежу за любыми публикациями о группе Курмаша и, как следствие, о Джалиле. Так вот, заявляю, что в нашей семье, будучи давно – в течение трёх поколений - в курсе известных подробностей личной жизни Джалиля, никогда не «пережёвывали» эту его жизнь по причине полного отсутствия интереса к этой теме. Мы также не замечали, чтобы кто-то из посторонних ни с того, ни с сего упоминал эти подробности. Да, на митинге 2016 года аудитория оживилась, когда писатель из Алтая Бронтой Бедюров сказал, что Джалиль «прекрасно знал, что на родине у него осталась единственная дочь». (А что, поэт-патриот мог сомневаться в этом?). Но я не заметил у людей злорадства; они лишь удивились, что кто-то не знает таких давно известных вещей, и после ухода с трибуны этого экзотического гостя быстро отвлеклись на другие темы.

Отвечая на первый из «Семи вопросов...» - «Кто он, Муса Джалиль?», Искандер Аязович, в частности, сказал: «Муса Джалиль вошёл в историю; он, несомненно, крупная, легендарная личность, поэт-герой. Его роль для татарского народа удивительно велика...», и т.п. (Хотя в ответе на четвёртый вопрос он честно признаёт, что никогда не изучал жизнь Джалиля и поэтому не может ничего добавить к написанному Р. Мустафиным и другими; он считает себя более или менее специалистом в истории восточных легионов; и в архивах каких только немецких городов он ни работал, не нашёл ни одного нового факта о Джалиле). А эти избитые слова - разве не пережёвывание жизни человека, только не личной, а общественной? Слухи живут там, где стараются обходить щепетильные детали; это прописная истина. И продолжение того же ответа: «Раз уж мы говорим о героях, надо, давать ему оценку, опираясь на факты, спокойно, с трезвым рассудком»; «...надо обо всём рассказывать, объяснять детям, молодёжи» - тоже прописная истина. Так в чём дело? Чем видеть в людях только нездоровый интерес к личной жизни одного из героев, не лучше ли вам, писатели и историки, донести до них максимум фактов из этой жизни?

А пока мне остаётся присоединиться к Михаилу Черепанову: «Вызывает сожаление, что день рождения Курмаша нигде и никак не отмечен. (Видимо, имеется в виду, что он не отмечен за пределами марийской деревни Куянково – ФБ). И экскурсоводы у памятника Джалилю не дают информации в должном объёме» (из интервью автору «Нереабилитированного героя…»). Чего ждать от экскурсоводов, когда и специалисты покрупнее «не дают информации в должном объёме»! Печально, но и следующие юбилеи героя не могут дать надежды, что все вещи назовут своими именами…