В завершение 2022 года

И всë-таки: как появляются справочные издания?

Ранее я скептически отзывался о принципах выпуска серии «Шәхесләребез», о которых рассказал в своём интервью изданию Intertat.ru 18 ноября 2021 года поэт, общественный деятель Разиль Исмагилович Валеев. («Шәхесләребез» - книги справочного характера о знаменитых татарах; см. обзор «В завершение 2021 года»). Поэтому, когда 9 января с.г. я увидел и его интервью в передаче «Ком сәгате» (канал ТНВ), я решился задать ему свои вопросы, перечисленные в упомянутом выше обзоре.

Поскольку Р. Валеев является председателем Попечительского Совета Национальной библиотеки республики Татарстан, 3 февраля я написал ему письмо на адрес этой библиотеки. Для увеличения шансов получения ответа я ограничился, по сути, двумя вопросами: почему за столь трудоëмкую работу по выпуску серии «Шәхесләребез» взялись только три человека, не привлекая к ней других писателей? По какому принципу они отбирали кандидатов, удостоенных «персональной» книги, и будет ли эта серия продолжена по окончании работы с отобранной сотней «счастливчиков»? Также я выразил сожаление, что известный поэт Радиф Гаташ имеет искажённое представление о Салихе Баттале, а его брата, подпольщика Абдуллу путает с учёным-историком Габдельбари Батталом (см. «В завершение 2021 года» - «Очередные «книжные шедевры»), и что это его ошибочное мнение может войти в какую-либо книгу (к слову, Гаташ - член редколлегии книги о Джалиле); комментируя характеристику, данную Гаташу Валеевым, я сказал, что не торопиться менять своё мнение – хорошая привычка, но приводить его в соответствие с фактами – благородное дело.

7 февраля я получил ответ Р. Валеева. Он благодарил за внимание к его интервью и пояснял, что список «личностей», составленных им, доктором исторических наук Миркасымом Усмановым и писателем Туфаном Миннуллиным для включения в серию, обсуждался и уточнялся в Академии Наук Татарстана, и по каждой книге формируется группа авторов из видных учёных и писателей. Через полчаса я получил дополнение: мол, моё письмо было передано Р. Гаташу, на что тот ответил: «Скорее всего, он принял меня за Радифа Сагди. Я довольно хорошо знаю род Батталовых». («Ул мине Рәдиф Сәгъди белән бутый торгандыр. Мин Батталларның нәсел-нәсәпләрен шактый яхшы беләм». Р. Сагди – член Союза писателей РТ, о котором я до нашего с Р. Гаташем разговора в 2008 году не имел представления). Я напомнил Разилю Исмагиловичу о своём втором вопросе, а по поводу слов Радифа Кашфулловича ответил, что давно веду дневник, и наш разговор с ним о Салихе Баттале в Национальном музее в 2008 году я описал в тот же день, зная, с кем говорил, и что знание родословной какого-либо человека не означает знания всех подробностей из его жизни. На следующий день я получил на это третье сообщение. Если исключить повторы, вот что в нём было нового: в список личностей, выбранных для включения в серию, вошло 113 человек; автор надеется, что серия будет продолжена; он хорошо помнит «интересную личность» Салиха ага, потому что встречал его в редакции журнала «Ялкын», а однажды даже приходил к нему домой. Прежде всего спасибо Разилю Исмагиловичу за то, что он вообще ответил мне. Сам факт получения ответа от кого бы то ни было – такая редкость, что будет удивлять меня ещё долгое время. (Для справки: Р. Валеев – третий за полтора десятка лет (!), кто ответил на моё обращение по поводу братьев Баттал). Но, поскольку я увидел ответ всё-таки только на один мой вопрос (об авторстве книг), у меня сохраняются основания предполагать следующее. Поскольку сами же основоположники серии планировали выпустить персоналии о более чем пятистах - обратите внимание - равноправных личностях, отбор из них ста тринадцати всë-таки означает разделение их на некие высший и низший сорта; этот отбор производился на основе не только неоспоримых фактов, но и сомнительных стереотипов, проверить которые никому не приходит в голову (вспомните некоторые утверждения о Джалиле или слова Р. Гаташа о Салихе и Абдулле Батталах); было бы справедливым продолжить выпуск серии, пока не выйдут книги обо всех запланированных пятистах с лишним личностях, но после увековечения ста тринадцати «самых достойных» работа над ней, скорее всего, остановится. (Р. Валеев только выражал надежду, что их дело продолжат «другие»). Напоминаю: в 2008 году Р. Гаташ на пустом месте сказал, что сын Салиха Виктор – от его русской жены и что я – тоже сын Салиха (!), приехавший из Турции - и это после вопроса, были ли у Салиха дети вообще; и после этого, про прошествии четырнадцати лет, он заявляет, что довольно хорошо знает род Батталов? Как вы понимаете, я не хуже его знаю своих родственников, но Радиф Кашфуллович, путающийся с семьёй даже одного Салиха, оказывается, знает о них лучше? Повторяю, не стыдно не знать некоторых исторических подробностей; я, например, до того, как известный нам аноним подбросил нам домой результат своего умственного озарения о «предателе» Абдулле, тоже не слышал о Габдельбари Баттале. (См. «Размышления об Абдулле Баттале» на этом сайте). Но реакцию Р. Гаташа я считаю классическим приëмом подмены темы разговора: вместо внятного ответа, знал ли он об учëном-историке Габдельбари (разумеется, не знал, иначе не поставил бы себя в неловкое положение), он, по сути, заявляет, что оправдываться должен я – за то, что с кем-то его якобы перепутал. (В таком случае я, видимо, перепутал Радифа Кашфулловича со всеми людьми по имени Радиф). За время работы на Казанской телестудии я много раз видел Гаташа на телеэкране; после такого невольно запомнишь любого человека. Искренний ответ только укрепил бы его авторитет, но, очевидно, мы его не получим. А как было бы замечательно, если бы, кроме Тукая и Джалиля, наши писатели знали что-то существенное о других, не менее достойных личностях, кроме их имён... А теперь разрешите сделать отступление от главной темы нашего сайта, причину которого я поясню ниже. В обзоре новостей 2021 года, комментируя слова Р. Валеева о поисках авторами серии «Шәхесләребез» доселе неизвестных документов в «личных фондах» населения, я описал случай сомнительного происхождения предметов из этих «фондов» на примере нашей знакомой Сании Шагаровны Шараф, племянницы издателей произведений Тукая братьеф Шараф, сдавшей одну нашу старинную скатерть и полотенце в Литературный музей Г. Тукая под видом его личных вещей. 23 марта с.г. в Intertat.ru появился рассказ заведующей этим музеем Гузель Тухватовой о «белых пятнах» в биографии Г. Тукая, седьмая глава в котором называлась «Каким было полотенце Тукая и кто автор иллюстраций к его произведениям?» («Тукай сөлгесе нинди булган һәм әсәрләренә иллюстрация ясаган автор кем?»). Вот что там было сказано: «...Только в 2018 году, в новой экспозиции мы впервые смогли представить посетителям полотенце Тукая. Думаю, это - свидетельство научных поисков, ведущихся в нашем музее. Также у нас можно увидеть вещи, принадлежавшие личностям, с которыми общался Тукай – Ф. Амирхану, А. Хасани, З. Хасании, братьям Шараф (выделено мною – ФБ), Волжской, Г. Кариеву и др.». («Яңа экспозициядә беренче тапкыр 2018 елда гына тамашачыларга Тукайның сөлгесен тәкъдим итә алдык. Бу музейның фәнни өйрәнелешен күрсәтәдер дип уйлыйм. Без Тукай белән аралашкан шәхесләрнең ядкярләрен дә тәкъдим итәбез, Ф. Әмирхан, Ә. Хәсәни, З. Хәсәния, бертуган Шәрәфләр, Волжская, Г. Кариев һ.б. шәхси әйберләрен күрергә мөмкин»). После этого я решил повторно обратиться в музей Г. Тукая, чтобы попытаться прояснить судьбу наших вещей, нашедших нового «хозяина». 10 апреля я отправил по указанному на их сайте электронному адресу письмо, в котором описал наши вещи, преподнесённые им Саниёй Шагаровной; сообщал, что в сентябре 2003 года рассказал о случае с Санией Шараф тогдашнему заведующему этим музеем Музипу Тазиевичу Низамиеву, который обещал проверить мои слова и в случае их подтверждения удалить названные экспонаты из реестра музея; допустил, что представленное в «новой экспозиции» 2018 года полотенце, возможно, действительно принадлежало Тукаю, но просил уточнить его происхождение. 12 апреля я позвонил в музей и по их просьбе пересказал содержание написанного мною, но всё, что я услышал – что они пока заняты, но изучат моё письмо, как только освободятся. Судя по тому, что ответа от них не поступало до сих пор (и, очевидно, не поступит), научные поиски у них, видимо, ведутся очень серьёзные. Кто бы мог подумать, что проверка сотрудниками музея истории пополнения собственного реестра может быть такой трудной научной задачей… А ведь в этом интервью заведующей музеем Тукая от 23 марта с.г. были и такие золотые слова: «Вообще к воспоминаниям /памятным вещам/ нужно относиться с большой осторожностью. /Здесь/ возможны различные субъективные подходы. Если описанные события не подтверждаются ни одним другим источником, с точки зрения науки мы никак не можем говорить, что они правдивы…» («Гомумән, истәлекләргә дә бик сак якын килергә кирәк. Төрле субъектив яклары булырга мөмкин. Әгәр шунда булган вакыйгалар башка җирдә берничек тә кисешми икән, без аны фәнни яктан дөрес дип берничек тә әйтә алмыйбыз...»); «При изучении жизни и творчества Тукая очень много эпизодов требует прояснения. Успешные результаты даёт объединение усилий архивов, музея, научных организаций...» («Тукай иҗатын, тормышын өйрәнгәндә бик күп мәсьәләләргә ачыклык кертергә кирәк. Архивның, музейның, фәнни оешмаларның бердәмлеге уңышлы нәтиҗәләр бирә…»). Да, эта часть моего обзора - отступление от темы нашего сайта. Но, во-первых, так получилось, что наша семья из своего «личного фонда», т.е. домашней утвари, невольно пополнила фонды (реестр) музея Тукая; во-вторых, очень уж сильно мероприятия и статьи во славу Тукая похожи на мероприятия и статьи во славу... правильно, Джалиля. Кроме того, многие авторы, справедливо отмечая, что молодёжь из всех поэтов (писателей) может назвать только Тукая и Джалиля, в своих статьях, как нетрудно видеть, сами обязательно делают реверанс только в их адрес. Поэтому, комментируя очередную, как правило, безликую статью или высказывание во славу Джалиля, я, для максимально точной передачи её смысла, бываю вынужден сохранять в приводимых цитатах и имя его поэтического «напарника» Тукая. Таким образом, мы плавно переходим к обзору неиссякающего потока таких статей за 2022 год:

Об «обязательной программе» в СМИ (или «И это всё о нём»-2)

3 мая в Intertat.ru вышла статья «Беда /трагедия/ Тукая: последней защищённой диссертации о творчестве поэта – 13 лет» («Тукай фаҗигасе: шагыйрь иҗаты турында соңгы тапкыр якланган диссертациягә - 13 ел») – причудливая смесь стенаний по поводу нехватки исследователей наследия Тукая и по поводу искажений его образа в трудах различных историков, а также призывов исправить эту ситуацию. Не отвлекаясь на неисчерпаемую Тукаевскую тему, перейдём к словам заведующего отделом литературы института языка, литературы и искусства им. Г. Ибрагимова, профессора кафедры татарской литературы КФУ, доктора филологических наук Альфата Закирзянова: «В настоящее время мы признаём Тукая символом татарского народа. ...Тукай, Джалиль – из их числа. Поэтому мы заявляем, что они выше критики. Мы не хотим слышать о них плохое. Мы воспринимаем их как гордость народа, воплотившую в себе его ментальные качества. Это – миф. Но такой миф нужен для народа...». («Тукай бүгенге көндә татар милләтенең символы, моны без таныйбыз, беләбез. ...Тукай, Җәлил – шундыйлардан. Шуңа күрә без аларны тәнкыйтьтән өстен дип әйтәбез. Алар турында безнең начар сүз ишетәсе килми. Без аларны халыкның йөзе буларак кабул итәбез, аның менталь сыйфатларын үзенә туплаган шәхес буларак күзаллыйбыз. Бу - миф. Ләкин ул халык өчен кирәкле миф...»). Выходит, эти мифы, вымыслы о «символах» не подлежат критике, а наоборот, должны поддерживаться ради блага народа? Вас не смущает такая инструкция, наставление по восприятию утверждëнных сверху «символов»? В статье «Рядом с Мусой Джалилем мелочиться нельзя» («Муса Җәлил тирәсендә вакланырга ярамый»: каһарманга багышланган «капиталь» әсәр кирәкме?»; Intertat.ru, 28 августа) еë автор спрашивает у писателей, филологов и представителей искусства: нужны ли ещё «капитальные» сочинения, посвящённые Джалилю, или хватит уже написанных? По-моему, только поэт, член Союза писателей РТ и Татарского ПЕН-клуба Рузаль Мухаметшин выразился коротко и верно: по его мнению, писать о Джалиле стоит, если только открываешь о нём новые сведения, особенно о периоде его жизни в Германии. Автор статьи сообщает, что в ходе опроса несколько раз упоминался роман Р. Курбана «Ватан» и говорит: «Я слышала, что в адрес и этого романа звучала критика. Но всё-таки лучше, что такой роман есть». («Бу романга карата да тәнкыйть сүзләре яңгырады дип беләм. Шулай да аның булуы хәерлерәк»). Сейчас вряд ли кто-то хорошо знает настоящую историю подпольной группы, в которую входил Джалиль (в том числе и я), но одобрение романа, в котором перевраны факты, без попытки ознакомиться с его критикой, о которой автор, оказывается, всё же слышала, не способствует укреплению доверия к её статьям. (Я сомневаюсь также, что она читала этот роман). Да это и не имеет значения, ведь современный читатель поверит всему, что напишут о подпольщиках. А что ожидать от корреспондентов СМИ, если и профессор, доктор филологических наук заявляет, что для народа нужны выдумки о Джалиле? В статье «КФУ профессоры Нурфия Йосыпова: Муса Җәлилнең табылмаган утызлап шигыре бар» (Tatar-inform, 15 октября) профессор КГУ Нурфия Юсупова, справедливо признавая необходимость продолжения изучения биографии и творчества Джалиля, говорит: «Требуется изучение научной биографии («Научный подход к изучению биографии»? – ФБ) Джалиля в плоскости новых методологических подходов, а для этого важен приход в науку «джалиловедение» (да, давно придумали такое слово – ФБ) молодых специалистов и написание в этом направлении серьёзных трудов... С этой целью, опираясь на опыт создания энциклопедии Тукая, задачей дня становится создание энциклопедии Джалиля. ...Не секрет, что в связи с жизнью /пребыванием/ Джалиля в плену есть невыясненные эпизоды, и для этого нужно продолжать работу в российских и иностранных архивах. ...Интерес Джалиля к творчеству восточных, западных и русских писателей – известный факт, поэтому важно исследовать его творчество в арабском и восточном контексте, особенно в связи с традициями литературы Востока. Кроме этого, к новым результатам также могут привести исследования творчества поэта в генетическом и сравнительно-типологическом плане...». («Яңа методологик карашлар яссылыгында Җәлилнең фәнни биографиясен өйрәнү сорала, ә моның өчен шушы юнәлештә саллы хезмәтләр язу,.. Җәлилне өйрәнү фәненә яшь белгечләрнең килүе мөһим. Шушы максатта, Тукай энциклопедиясе төзүнең тәҗрибәсенә таянып, Җәлил энциклопедиясен төзү дә көн тәртибендә тора. ...Шуның белән янәшәдә Җәлилнең тоткынлыктагы язмышына бәйле ачыкланып бетмәгән урыннар булуы да сер түгел, ә моның өчен Россия һәм чит ил архивларында эшләүне дәвам итү кирәклеге билгеле. ...Җәлилнең көнчыгыш һәм көнбатыш, рус әдипләре иҗаты белән кызыксынуы, аларны өйрәнүе билгеле факт, шуңа да иҗатын гареб (гарәп? – ФБ) һәм шәрык контекстында бәяләү, аеруча Көнчыгыш әдәбияты традицияләре белән бәйләнештә тикшерү мөһим. Шулай ук төрки әдәбиятлар белән чагыштырып, генетик, чагыштырма-типологик планда эзләнүләр дә шагыйрь иҗатын өйрәнгәндә яңа нәтиҗәләр алып килә ала...»).  Несмотря на то, что биография Джалиля, как выразилась в разговоре со мной  в марте прошлого года доцент КФУ М. Хабетдинова, «отутюжена» (очевидно, отшлифована и растиражирована) и продолжает «утюжиться», по-настоящему её мало кто знает. Поэтому я бы свёл эту тираду к одному: нужно продолжать изучать биографию Джалиля и не только его, работая в российских и иностранных архивах. Но профессора, кандидаты филологических наук умеют выражаться сочно: «Плоскость методологических подходов», «Арабский и восточный контекст»... Особенно меня поразила мысль, что новые знания о творчестве Джалиля может дать изучение его творчества в генетическом (?!) и некоем «сравнительно-типологическом» плане. Прочитав это, я только укрепился в мысли, что в «науке» «джалиловедение» грядут чудные открытия... Если кто понял, что означает это выражение, просьба объяснить его, а то я думаю, что скажи кто-нибудь такое про любого другого поэта, того поднимут на смех. Однако в отношении Джалиля можно восхищаться чем угодно: и его «звенящим» смехом, и мускулатурой, и телом, которое само по себе имело чувство ответственности (обо всём этом см. в предыдущих статьях)...

Или возьмите хотя бы статью, вышедшую 22 февраля на Matbugat.ru со ссылкой на Piter.tatar (http://piter.tatar/) - «Ут эчендә туган үлемсезлек», посвящëнную... одиннадцатилетию открытия в Петербурге пямятника поэту-герою, с фактическими ошибками и единственно ценной информацией – адресом этого памятника. (Об адресе я серьёзно. Почему-то корреспонденты почти никогда не указывают ни места, ни времени описываемых ими событий). Да, «золотая жила» под названием «Джалиль» давно выработана, и вот уже желающие усилить свои статьи благодаря включению в них его имени начинают отмечать «дни рождения» его памятников...

Доктор филологических наук, составитель книги «Муса Джалиль» из серии «Шәхесләребез» Рамиль Исламов поделился своей обеспокоенностью обращением с документами, имеющими отношение к Джалилю. («Галим Рамил Исламов: Муса Җәлил белән бәйле кайбер документлар монтажланган булган»; Tatar-inform, 16 октября). Он сравнил их оригиналы с вариантами, вышедшими в печати, и обнаружил, что некоторые из них оказались опубликованы в урезанном, смонтированном виде (проще говоря, подвергнуты цензуре), и добавляет, что не понял, почему так было сделано. («Галим әйтүенчә, матбугатта кайбер документлар монтажлап тәкъдим ителгән булган. ...Мин моның ни өчен шулай эшләнгәнен аңлап бетермәдем», - диде ул «Татар-информ» хәбәрчесенә...»). Разделяю беспокойство Рамиля Фанавиевича, только мне здесь непонятно другое. Неужели он, автор монографий и «около двухсот научных и научно-популярных статей в научно-тематических сборниках, журналах и газетах», никогда не сталкивался с так называемым «редактированием» его трудов? Могу допустить это разве что в таком случае: если язык его статей оказался настолько научным для сотрудника журнала или газеты, рефлекторно кромсающего всё, что попадает ему в руки, что тот ничего в них не понимал и потому был вынужден давать их в печать в первозданном виде. Конечно, это стресс для кромсающего... то есть редактирующего, но перед редакторами все равны. (Кроме обладателей очень высоких должностей, разумеется). А примеры «исправления» исторических фактов (учитывая тематику нашего сайта - связанных с подпольной группой Курмаша и, в частности, с Джалилем) я приводил в предыдущих статьях. В мае я ознакомился с содержанием книги «Муса Джалиль». Было приятно видеть, что в нëм не повторялись привычные штампы о поэте, кочующие дословно из одних книг в другие; например, здесь не говорилось об участии Джалиля в Гражданской войне. Однако, к сожалению, в главе «Муса Джалиль: жизнь и творчество» я увидел знакомые слова: «...Устанавливается связь между Берлинским комитетом ВКП(б) и подпольной организацией, руководимой М. Джалилем». Видно, что автор Р. Исламов тщательно подбирает документы для своих книг, но ирония здесь в том, что в этом же томе о Джалиле, в обширной библиографии упоминаются книги обоих изданий (2006 и 2015 годов) московского профессора-германиста А. Ахтамзяна «Муса Джалиль и его соратники в Сопротивлении фашизму», в которых руководителем подпольной организации, в которую входил Джалиль, признаётся Г. Курмаш. Что это, как не тот же монтаж фактов самим составителем книги, только в данном случае, верю, невольный? Жаль, если составитель - исследователь, архивист, переживающий за сохранность исторических документов, оказался не совсем знаком с трудами своих предшественников по затронутой теме. Затруднившись с поиском электронного адреса Р. Исламова, я решил опять обратиться к «старому знакомому» Разилю Исмагиловичу и 4 июня написал ему письмо, в котором сообщил то, что уже писал на этом сайте: что руководителем подпольной организации в Германии, созданной из пленных татар, был Гайнан Курмаш, и это признали писатель-«джалиловед» Рафаэль Мустафин, профессор А. Ахтамзян и др.; что после признания роли Курмаша Джалиля стали называть идейным вдохновителем этой организации, но я так и не встречал аргументов в пользу такого утверждения. Ещё я добавил, что «Берлинский комитет ВКП(б)» – не настоящий комитет, а название другой подпольной организации, созданной советским офицером Николаем Степановичем Бушмановым, поэтому это название правильнее было бы взять в кавычки, и что раз уж в книге упоминается стихотворение «Чулочки», по которому дочь Джалиля поясняет, что его автор – не её отец, из уважения к настоящему автору стоило бы назвать его имя – фронтовика Эдуарда Аркадьевича Асадова. (Вообще-то, чтобы задуматься об авторстве «Чулочков», достаточно поискать это стихотворение в сборниках стихов Джалиля). Меньше чем через час Разиль Исмагилович поблагодарил за внимание к выпускаемым ими книгам и сообщил, что передаст мои замечания составителю тома о Джалиле Рамилю Исламову.

Приятная неожиданность

1 апреля издание Intertat.ru объявило о начале проекта под названием «#җәлилчеләрҗире» - цикла статей с целью публикации новых сведений о «джалильцах» и увековечения их подвига с пояснением, что в них будет рассказываться о малой родине этих героев, т.е. об их родных местах. (Я упоминал этот проект в статье «Наконец-то о музыке»). Первая статья из этого цикла «Җәлилчеләр җире – Куян авылы: Гайнан Кормашевның ачылмаган мәхәббәт тарихы» была посвящена Гайнану Курмашу. Вторая статья появилась 9 мая и была посвящена Рахиму Саттару («Уникенче җәлилче Рәхим Саттар: печән кибәне астында өзелгән язмыш»); третья – Абдулле Алишу («Мәктәпне дә ябып куйсалар, бетәбез»; 14 июля), четвёртая – Гарифу Шабаеву («Башкортстанның Иске Турай авылы фермеры Гариф Шабаевка бюст куйган», 19 августа), пятая – Галлянуру Бухараеву (до этого известному как Салим Бухаров; «Галләнур Бохараев исемен халыкка тарата алдык», 4 ноября). Учитывая расстояние от Казани до родных краёв казнённых членов группы Курмаша, журналисты взялись за очень трудную работу, поэтому я допускаю, что этот проект может прерваться, не включив в себя рассказ, например, о Ф. Сейфульмулюкове и А. Атнашеве, уроженцах Ташкента и Петропавловска (Казахстан). По сравнению с ними поездка в Мордовскую республику и Оренбургскую область (родину А. Симая и М. Джалиля), а тем более в Сармановский и Алексеевский районы Татарстана (родину З. Хасанова и А. Баттала) уже не кажется таким трудным делом. (Материал о Ф. Булатове, статья о котором вышла 30 января 2023-го, как я и предполагал, был предусмотрительно собран в Башкортостане летом, в одной поездке одновременно с материалом о Шабаеве и Бухараеве). Конечно, пока не открыты архивы, относящиеся к Великой Отечественной войне, рассчитывать на какие-то новости из биографий товарищей Джалиля, а тем более их подпольной деятельности, не приходится. Но этот проект хоть как-то компенсирует полное отсутствие внимания к товарищам Джалиля по подпольной борьбе в фашистском плену. Поэтому даже простое описание обстановки на сегодняшний день в населённых пунктах, где они родились - уже заметный шаг в оказании уважения к их памяти, и я благодарен редакции «Интертат» за такую инициативу. Жаль только, что в статьях из цикла «Җәлилчеләр җире» иногда встречались неточности, например, в написании имён, должностей людей и т.п., о чём я сообщал в редакцию. В статье о Курмаше приводятся такие слова старшего научного сотрудника казанского музея Великой Отечественной войны Михаила Черепанова: «Суть подвига, совершённого Гайнаном Курмашевым, мы поймём только в будущем. Полная оценка его личности, деятельности ещё не дана»; «Мы толком не представляем ни их (всех участников Сопротивления – ФБ) имëн, ни подвига». К сожалению, такие слова сейчас тоже затасканы, но в отношении Курмаша и членов его группы я бы не смог выразиться лучше. Успешно действовавшие до привлечения в свою группу Джалиля, они получили лишь общее безликое название «его соратники». Попробуйте спросить кого угодно о любом из них, даже о Джалиле, в чём заключается его подвиг, и на этом разговор по сути вопроса будет закончен: в лучшем случае – мирно за отсутствием ответа, основанного на фактах; в худшем, самом вероятном - обвинениями в незнании истории, советом внимательнее читать Р. Мустафина и т.п., т.е. перепалкой. Да, выше я упоминал статью с таким же названием - «В чём заключался подвиг Джалиля?», но только что сказанное мною не противоречит моему комментарию к той статье; особенность моего разговора с её автором лишь в том, что он закончился мирно.

Опять «энциклопедия»?

22 июня по приглашению своей знакомой по работе на телестудии (канал ТНВ) Флюры Абдуллиной я побывал в Казанском Кооперативном институте на открытии памятной экспозиции «Аллея героев» и презентации одноимëнной книги. Флюра, которая сейчас возглавляет Центр татарской культуры, созданный три года назад в этом институте, рассказала, что книга издана по инициативе этого Центра, объединения женщин-депутатов Государственного Совета РТ «Мәрхәмәт - Милосердие» и общественной организации «Землячество Алькеевского района»; в ней собраны сведения об известных татарах – участниках войны: генералах, адмиралах, Героях Советского Союза, писателях, композиторах и др. Для участия в этом мероприятии были приглашены потомки названных героев, школьники – участники различных конкурсов со своими родителями, и должностные лица; некоторые из гостей, кто не смог приехать, принимали участие в разговоре по видеосвязи. Каждому гостю было предоставлено слово; выступления общественных деятелей чередовались с краткими воспоминаниями о своих родителях (дедах) родственников героев войны и чтением стихов школьниками. С благодарностью за приглашение и подаренную книгу «Батырлар аллеясы – Аллея геров», опущу остальные подробности встречи и поделюсь своими впечатлениями об этой книге. В статье о Гайнане Курмаше читаем: «Товарищи называли его и Абдуллу Алиша «крыльями сокола» Мусы Джалиля, который был идеологом подпольной организации»; «Оказавшись в составе легиона, Гайнан Курмашев, Муса Джалиль и несколько других татарских военнопленных создали подпольную организацию… Несмотря на свою молодость, …Гайнан Курмашев возглавил эту организацию…»; «В решении Второго имперского суда, озаглавленного «Курмашев и десять других», первой и отдельной строкой был дан приговор Гайнану Курмашеву» (стр. 199-201). Видно, что составителями книги была проделана огромная работа, и что ими двигала благородная идея ещё раз воздать почести участникам Великой Отечественной войны. Однако, при всём уважении к их труду, у меня вызвали сожаление процитированные отрывки. Нетрудно было определить, что текст о Курмаше и Баттале взят из «Википедии», но на каком основании опять появились «идеолог группы» и его «крылья сокола»? Видимо, «крылья» - это из книги подпольщика Ф. Султанбекова; точнее, из дополнений к ней, сочинённых её редакторами Рафаэлем и Шагинуром Мустафиными от имени автора. (Хотя эта книга не указана в списке использованных источников; только там Джалиль был «беркутом». См. «Книжная новинка–2020»). И каждому осуждённому приговор в решении имперского суда дан отдельной строкой, а не только Курмашеву; только его имя вошло в название этого решения. Хорошо ещё, что в «Аллее героев» не повторили запущенный известным «джалиловедом» слух о Баттале - мол, он «После ареста больше всего страдал от сознания, что провал группы произошёл по его вине». Во время обсуждения книги прозвучало мнение, что она может быть использована как энциклопедия. Как вы думаете, кого читатели сочтут организатором и руководителем подпольной группы после прочтения этой «энциклопедии»? Ранее я писал, что выпустить справочник (энциклопедию, словарь) очень трудно, потому что в нём нужно проверять каждое слово и цифру, и какой-либо «ляп» не объяснишь своим «видением мира». Жаль, что очередной книге справочного характера доверять приходится с осторожностью, хоть она и издана уважаемыми людьми с благородной целью.

Они сошлись - лëд и пламень...

27 ноября я получил от Михаила Черепанова приглашение в кинотеатр «Мир» на премьеру фильма об участниках антифашистского сопротивления из группы Курмаша-Джалиля. Через неделю он прислал и фотоколлаж, на котором было написано: «Билет на киносеанс Высокий дух. Документальная спиритическая драма». Увидев на «билете» фотографию подпольщика Рахима Саттара, я предположил, что фильм, скорее всего, будет только о нём одном, а слово «спиритическая» вызвало у меня сомнение в его документальности. 9 декабря в кинотеатре, во вступительной речи перед показом фильма режиссёр Дидар Оразов постарался объяснить это определение; оно, мол, означает, что зрителю будет предложен миф о поэте, который пропал. (Пропал в прямом смысле - во время войны. - ФБ). Он представил публике членов съёмочной группы, которые создавали музыкальные номера для фильма и монтировали его, и ещё троих, кого они «Слушали на протяжении трёх месяцев двадцать пять часов разговоров плюс-минус, до изнеможения»: историка Искандера Аязовича Гилязова, внучку главного героя Лилию Саттарову и Михаила Валерьевича Черепанова, которого Дидар назвал «настоящей рок-звездой». (Да, Миша играет на гитаре, но в фильме он не исполнял никаких музыкальных номеров). Была выражена благодарность и «Тем, кто помог финансово и морально» - агентству «Татмедиа» и Антитеррористической комиссии республики Татарстан. «Высокий дух» длился один час сорок минут. После этого режиссёр назвал тех создателей фильма, о ком не успел сказать до премьеры, затем спросил, есть ли у кого вопросы или пожелания. Пять или шесть человек выразило своё восхищение фильмом. Всё это время я колебался, выступить ли и мне, и, наконец, решился и попросил микрофон у выступившего последним Михаила Черепанова. Я представился и сначала поинтересовался у Дидара, планируют ли они продолжать создание подобных фильмов о других членах группы Курмаша. Дидар затруднился с ответом, сказав, что пока они планируют большой отдых, потому что не спали месяца три, но всё же уточнил: «Тему мы будем в любом случае изучать». Я извинился, что хочу сказать не совсем по теме фильма, и продолжил: «Пользуясь тем, что возникла такая аудитория – для меня случайно, благодаря приглашению Михаила Черепанова, хотел бы сделать одно уточнение. Изучая биографию нашего дяди, я с дочерью два раза побывал в Германии, где в 2009-ом году мы встречались с сотрудником музея Германского Сопротивления Андреасом Хэрбстом, а в 2013-ом – с сотрудником государственного архива Германии Берндтом Флоратом. До этого мы, разумеется, видели у Рафаэля Мустафина совершенно бездоказательное утверждение, что, мол, доверчивостью нашего дяди «коварно воспользовался враг», и он проболтался Ямалутдинову о планах группы, о восстании, и таким образом группа была раскрыта. Так вот, оба этих германских историка - а Берндт Флорат является и автором текстов, внесённых в компьютерный стенд, который находится на месте казни в Плетцензее; они оба подтвердили, что у нашего дяди никакой вины в провале нет - у них нет таких фактов. Не торопитесь верить мне на слово; пожалуйста, по возможности проверяйте их. Если когда-нибудь будете в Германии, можете зайти в те же самые учреждения, особенно это касается писателей; вам подтвердят, что в две тысячи девятом и тринадцатом году мы встречались с ними, и какой-либо вины за нашим дядей нет. Зачем Мустафин так написал? У меня сильное впечатление, что это было задание сверху – надо было кого-то найти на роль «слабого звена». А пока многие прочитают Мустафина и скажут: «Вот же написал специалист», а оказывается, это неверно». На этом прения были закончены, народ начал расходиться. Подходя к своим знакомым, я увидел группу, слушавшую женщину, клеймившую Черепанова за «дискредитацию» истории. Это оказалась кандидат филологических наук, доцент КФУ Миляуша Хабетдинова. Она обвиняла Михаила в незнании того, что такое медресе «Хусаиния», в котором учился Саттар; что там было «два мощных крыла» - кроме упомянутого в фильме писателя Наки Исанбета, там преподавал и отец музыканта Султана Габаши (точнее, композитора. И здесь эти «крылья»... - ФБ); что Саттар делал в шахтах Донбасса, а именно: он поехал туда, «Иначе в Сибирь бы отправили вашего Саттара; и вы были рядом - два «гениальных» историка (имея в виду ещё и И. Гилязова - ФБ); вы дали сказку, которая не раскрывает до конца подвиг Рахима Саттара…». Миша напомнил доценту то, что до него сказал режиссёр: что он наговорил для съёмок три часа текста, а в фильме было использовано по пять минут от каждого участника, но это, как вы, наверное, поняли, её не интересовало. Казалось бы, это вопросы к режиссёру - почему он смонтировал фильм именно так, а не иначе, что он знает о «Хусаинии» и т.д., но Хабетдинова почему-то не взяла слово и не задала свои вопросы публично во время обсуждения фильма. Исходя из её различных интервью, а также из моего личного опыта общения с ней (см. «О романе «Ватан», часть 3») я могу сделать вывод, что она всегда будет иметь претензии ко всем встречным, уличая их в незнании истории и отсутствии организаторских способностей, т.е. её реакция на любое событие известна заранее. В частности, мне показалось забавным, что сначала она сказала «В Сибирь бы отправили ВАШЕГО Саттара», а позже - «Не раскрыли до конца подвиг Саттара». Так она считает жизнь Рахима Саттара подвигом или высокомерно иронизирует над ним? Теперь моё мнение о фильме «Высокий дух». Я бы сравнил его с книгой Рафаэля Мустафина о Джалиле: труд проделан титанический, но о главном герое узнаёшь лишь те же, давно известные мелочи. В начале фильма закадровый голос, обозначающий, очевидно, человека в большом возрасте, на фоне искусственного треска и мельтешащих «грязных» кадров и треугольников, имитирующих склейки киноплёнки, очень долго произносит псевдофилософские мысли: «Я живу, работаю, страдаю. Из-за чего? Судьба. Почему я так живу, а не иначе? Почему я родился тогда, а не тогда? Неизвестно. Вот мне предстоит подумать завтра или послезавтра - почему…». Затем следует описание красот Башкирии – родины Рахима Саттара, чтение его односельчанками молитв и стихов и пояснение одной из них, почему она вышла замуж за мужчину, стоявшего рядом с ней; хвалы отцу Рахима Сулейману, множество отрывков из старинных татарских спектаклей и одного кукольного, кинохроники и, наконец, «гвоздь программы» - рок-музыка и танцы, точь-в-точь как «перфоманс» на митинге 2018 года. Можно порадоваться красоте природы Башкирии, жизнелюбию и крепкой памяти земляков Рахима Саттара, но какое отношение к теме фильма имеют декламация Пушкина, длиннейшие чтение молитв, демонстрация спектаклей, кинохроники и рок-номера с прыжками на лестницах? Я бы сказал, в фильме «Высокий дух» попытались соединить «волну и камень, лёд и пламень»: устоявшийся монолит фактов о герое войны и огненную «лаву» энергии, изливающуюся из его создателей… Через час после начала фильма «начинается» война, а ещё минут через пятнадцать Михаил Черепанов с экрана рассказал, как тридцать лет назад их, поисковиков смертных медальонов погибших солдат, поразил тот факт, что подпольной группой в плену, а следовательно, и Джалилем руководил молодой Гайнан Курмаш, и поэтому у него возник закономерный вопрос: были ли легионеры «джалильцами»? Искандер Гилязов произносил правильные, но общие фразы: «…А деревня жила, наверное, теми же проблемами, сложностями, мечтами, что и раньше… Только зажиточные люди могли иметь скотину, и каждый мечтал, чтобы их дети жили в лучших условиях…». Мне показалось нерациональным приглашать для участия в фильме профессора, доктора исторических наук, академика только для того, чтобы он говорил общие слова. Хотя вот эти его слова я считаю уместными: «Очень легко сегодня навешивать штампы, очень легко сегодня рассуждать в тёплом кресле перед телевизором: а вот этот человек такой, …а вот он герой, или предатель… Очень сложно представить, что бы я делал, если бы я оказался на его месте». Забегая вперëд, отмечу статью в Intertat.ru за 8 января 2023 года «Споры вокруг фильма о Рахиме Саттаре: «Очень многие поднимают руку на Мусу Джалиля» («Рәхим Саттар турындагы фильм тирәсендәге бәхәс: «Муса Җәлилгә бик күп кеше кул күтәрә»). Автор (тот же корреспондент, что и ведёт серию «Җәлилчеләр җире») пишет: «В кинотеатре «Мир» был представлен документально-спиритический фильм, посвящённый Рахиму Саттару. После просмотра учёный-литературовед Миляуша Хабетдинова высказала мнение, что недопустимо ради возвеличивания одних топтать память о других. Она имела в виду Мусу Джалиля. «Интертат» выяснил мнение обеих сторон». Интересно, что автор статьи, отмечая художественное оформление фильма, которое я только что описал (так называемый перфоманс и пр.), тоже признаётся: «Сначала я сидела, не понимая: что же это такое? Потом к этой динамике привыкаешь...». (Я не привык. Всё ждал, когда, наконец, общие слова и грохочущая музыка прервутся на слова о главном герое фильма). Две трети статьи составляют набившие оскомину претензии филолога Хабетдиновой: мол, у татар есть два имени, известных во всём мире – Тукай и Джалиль, а Черепанов говорит, что Джалиль не создавал /подпольной/ организации; очень многие поднимают руку на Джалиля – нашу легенду, а ведь его не расстреляли, не повесили, а он пролил кровь под гильотиной; многие факты в фильме не названы, и он распространяет ложную информацию о Джалиле; Рахима Саттара в фильме нет; в таких кино мы подрываем собственные идеалы, это – издевательство; кто дал право так менять культурный код от имени государства, и т.п. Очевидно, Хабетдинова не пробовала и не собирается освежать свои познания более чем полувековой давности (когда вышла книга Р. Мустафина о Джалиле) об истории подпольной организации, в которую её создатель Курмаш привлёк Джалиля, иначе бы она не торопилась утверждать, что организацию создал Джалиль. И кто после этого распространяет ложную информацию о нём, подрывает идеалы и ради возвеличивания одного топчет память о другом? Этим она сама способствует утверждению ложной информации о Курмаше, который открыл Джалилю дорогу в бессмертие и к дальнейшей славе, т.е. «поднимает руку» на одну из центральных фигур подполья, который тоже (и первым) пролил кровь на гильотине. Далее. Ни в одном произведении не удаётся передать все подробности о главном герое (событии). Стремиться к этому, конечно, надо, но... Все видят, какая издана лавина литературы, посвящённой Джалилю, но только в 2021-ом году – всего год назад! – вышел том о нём из серии «Шәхесләребез», в котором, как надеются авторы, наконец-то опубликованы все найденные на сегодняшний день документы, даже те, в которых только лишь упоминается его имя. Тогда почему не было видно претензий принципиального филолога по поводу «неполного» текста к авторам предыдущих книг о поэте? Я согласен с ней, что обильная кинохроника не имеет отношения лично к Рахиму Саттару, однако к раскрытию его образа также вряд ли имеют какое-то отношение рассказы о профессии отца Рахима, подробная характеристика восьмилетней школы и медресе, в которой он учился и т.п., в отсутствии которых в фильме Хабетдинова обвиняет Черепанова. Ну, а ставшее модным словосочетание «культурный код» помогает разве только говорящему убедить самого себя, что он выразился красиво и патриотично. Хабетдинова сказала, что она «/Спокойно/ восприняла только Искандера Гилязова». (Разумеется: что толку возражать по поводу слов о деревне, которая «жила теми же сложностями, что и раньше…»). Тогда как понять её выражение «И вы были рядом - два «гениальных» историка»? В конце статьи корреспонденту отвечают Лилия Саттарова – выражая удовлетворение фильмом и готовность к критическим замечаниям, и Дидар Оразов – опять об истории создания фильма и источниках его финансирования; только почему-то их не попросили прокомментировать претензии Хабетдиновой. У меня вызвал сожаление лишь ответ Л. Саттаровой на вопрос корреспондента: «Вы согласны, что если бы в /подпольной/ группе не было Джалиля, эта группа и фамилии остальных /еë членов/ остались бы неизвестными?». (Хотя, сожаление вызвал и сам этот вопрос). Лилия Ильевна ответила: «Да. Так в фильме об этом же и говорится, ведь у Мусы Джалиля был авторитет». («Ул төркемдә Муса Җәлил булмаса, төркем үзе дә, башкаларның фамилияләре дә билгеле булмас иде, килешәсезме, дип сорадым. - Әйе, фильмда шул турыда сөйләнә бит. Муса Җәлилнең авторитеты булган»). О существовании подпольной группы стало известно с 1943 года (!), и произошло это не благодаря Джалилю (см. книгу Р. Мустафина «По следам поэта-героя» 1973 г, стр. 105-108). А когда он был реабилитирован и ему присвоили звание Героя Советского Союза, вот тогда пошёл вал сочинений в его честь, в которых его товарищей по группе стали упоминать только после его имени. Только кто бы сейчас слышал о группе и еë членах, в том числе Джалиле, если бы эту группу не создал Курмаш?